Я мать двух сыновей. Дети мои росли период перестройки и сумасшедших девяностых. Период, когда зарплату выдавали бытовой химией. Из еды были только овощи, выросшие на своем огороде. Меню из капусты квашенной, тушенной, запеченной в духовке, картошка, из деликатесов гречка с кубиком Маги, банку тушенки для супа делила на 4 части. Мальчики росли умненькие, красивые мне, чем могли помогали по дому в огороде. Старший сын Олег занимался спортом, легкой атлетикой участвовал в соревнованиях городских и областных, показывал хорошие результаты. Огромное кол-во медалей, грамот занимали одну из центральных стен в нашем небольшом домишке. Первые проблемы были замечены мной, когда старшему было 14 лет. Братья часто ссорились, старший стал отлынивать от домашней работы всеми возможными способами, ссылался на тренировки на учебу. Возвращался домой с каждым днем все поздней и поздней иногда вообще не приходил. Объяснять ни чего не пытался, отмалчивался, был раздражительный и злой. Перестал следить за чистотой своей одежды и мыться шел из под палки. По сравнению со сверстниками он был самым маленьким, худеньким. Большинство сверстников быстро росли превращаясь в мужчин. А Олег достаточно долгое время оставался на вид совсем мальчишкой, с характером настроенным на победу. Только ориентиры и ценности на тот момент изменились. Изменилось, очевидно и восприятие себя как личности. Успехи в спорте уменьшались, на соревнования звали все реже. В разговорах все чаще появлялись фразы сравнения с кем то, он откровенно завидовал и злился, и друзья перестали приходить. Поздние приходы стали нормой, вся молодеешь так делала тогда, мода пошла на поголовные пьянки и гулянки. Запаха алкоголя не было, начал курить, но вид был странный. Я думала стыдно ему за поздние приходы, стыдно, что курит, поэтому глаза прячет. Да и освещение в доме было очень слабое, под вечер напряжение в сети падало до мин. придела. Может под светом ярким и разглядела я в его глазах, что то кроме стыда.
Слышала я, конечно о наркоманах, что в городе нашем есть, что по огородам шастают, мак собирают. Но поверить в то, что мой сын может быть наркоманом не могла, даже мыслей подобных не возникало. И даже видя все странности сына, плюнула бы в глаз, каждому кто сказал бы мне про него такое.
Так и жили мы, ни как не решая проблем которые явно были. Списывая все на возраст на окружение. Я помню что, видела явную угрозу в девице, которая у него появилась тогда. Наивно предполагая, что она всему виной.
Время шло, шло, наверно прошел год с момента начала его необъяснимых гулянок и он пропал. Не пришел ночью, утром не пришел и днем. Сотовых телефонов не было тогда. Искали по знакомым. Искали в спортивной секции, которую, как оказалось, он не посещал уже несколько месяцев. Написали заявление в милицию, я стала просить помочь в поисках имеющих связи знакомых.
Через дня три нашелся, за 300 км. от нашего города в КПЗ. Поехала забирать. Приехала, подписала какие то бумаги, вывели его, забирайте говорят. Грязный, вонючий, в чужой одежде. Несет невероятную чушь, но очень убедительно рассказывает, что теперь майор милиции и ему море по колено и горы по плечу…….
Приехали мы в свой родной маленький городок, в котором общественное мнение так важно. Вызвали скорую. Забрали его в местную психиатрическую больницу. Потом отправили в областную клинику для подростков, где наконец то с меня сняли розовые очки.
В больнице он провел пол года. Лечили инсулиновой комой, использовали экспериментальные лекарства. Врачи диагностировали ожирение мышцы сердца. Знающие, поймут что это значит.
После больницы сын выглядел довольно хорошо, улыбался, злобность пропала.
История продолжается в течении 15 лет. Подробнее чуть позже.
